Средства массовой информации стали способом производства реальности. Они переводят реальное в режим представления, репрезентации. Представление перестает сопоставляться с реальностью и само становится реальностью. Виртуальной. Представлению противостоит не реальность, а другое представление.
У каждого представления есть свой субъект, свои режиссеры и актеры. Объективированный смысл представления не случаен.
Представление можно забыть. Реальное забыть нельзя. Оно дает о себе знать через немоту дословного, нерепрезентативного.
Всякая повседневность пузырится смыслами, а не событиями. Чтобы получить виртуальную реальность, нужно раздуть смысл, превратить его в событие. Заставить его выйти за свои пределы, совершить трансгрессию. СМИ выхватывают смысловые пузыри обитаемого мира, раздувают их до события и подают как чистую репрезентацию. Как объективированное представление, как спектакль.
Масс-медиа превращают смысл в событие, а событие – в представление события. В сообщение. Этими превращенными формами существует субъект. А именно: идеология, капитал, власть, знание. СМИ не нейтральны. Они прикрывают, делают невидимым субъекта производства реальности.
Ни один смысл не нуждается в информации. Всякий смысл эзотеричен. Полнота смысла дана вещам, о которых нет никакой информации.
Всякое событие нуждается в информации. По нехватке информации можно судить о приближении события. Чем больше поглощают информацию, тем яснее ощущают ее нехватку. Информация стала наркотиком для интеллектуалов, которые перестав реконструировать события, стали их комментировать. Интеллектуалы масс-медия более опасны, чем наркоманы. Ибо они производят события.
Интеллектуалы производят события как сенсации, как то, что бросается в глаза. Как непристойность. Философы изобретают смыслы в тихой повседневности быта. Поэтому им нет места пространстве СМИ. Все можно сделать событием, но не все может стать смыслом.
В мире прерванных сообщений между событиями и смыслами, в мире представлений желательно иметь много актантов, полагая, что они живут в лучшем из возможных миров. Либо так, как есть, либо хуже. Но все эти субъекты должны быть отлучены от власти, истоком которой является немая речь дословного.
Власть находится не в мире представлений, а в мире воли. Представлений может быть много, а воля одна.